Империя: Мир Стали и Магии. Апостол Мортис - Страница 23

— Прошло не так много времени, и Бетрезен, по навету, был низвергнут в адские глубины, чтобы провести там вечность. Ярость его была так сильна, что земля тряслась, возникали вулканы, а океан менялся, то выплевывая, то пожирая острова. Но он не смог выбраться и остался запертым там, как нам казалось навечно. Решение о заточении было не справедливым, но ничего поделать было уже нельзя, а когда все стали уже забывать о нем, в земле открылись проломы и из них хлынули полчища демонов, сметая все на своем пути. Эльфы вступили в бой и одержали много славных побед, но и их силы были не безграничны, а орды демонов Бетрезена все прибывали и прибывали. И вот в один из моментов, один из анклавов эльфов, оказался на острие атаки и был на грани уничтожения армией, которую вел один из архидемонов. Это побудило многих эльфов спасаться бегством, бросив на растерзание свой дом, — глядя на печальную богиню, которая вновь переживала те события, мне стало немного не по себе. Не каждый день видишь, бога, да еще, который делится своими воспоминаниями и переживаниями. Могут ведь и уничтожить потом, как неугодного свидетеля слабостей. Но Мортис тем временем продолжила рассказ и вокруг меня снова закрутились образы из прошлого.

— По року судьбы, единственный доступный путь пролегал, через горы дварфов, которые встретили детей леса клинками и выстрелами, решив, что это вторжение. Мы с Галлеаном, накинулись на Морадина с требованием усмирить своих детей, но бог дварфов, разгневался и впав в ярость, пригрозив, если мы не уберемся, уничтожить нас, так между нами началась схватка. Закованный в совершенную броню, выкованную своими собственными руками и вооруженный молотом Морадин, без труда начал теснить Галлеана, вооруженного, только легким мечем, только я со своим копьем, оттягивала наше поражение. Молот Морадина, тем временем раскалился и горел огнем, от которого загорались леса на земле, а озера и речки мгновенно испарялись, оставляя от себя, лишь уродливые шрамы. Мы со слабым вооружением и моей магией жизни, способной только лечить, были не готовы к схватке и не могли ничего противопоставить своему противнику, который воевал уже несколько сотен лет. Битва тем временем продолжалась и в один из моментов, Галлеан попытался пронзить Морадина, своим мечем, который к сожалению, только поцарапал доспех бога кузнецов. Тем самым он сам подставился под удар, который наш противник не задумываясь нанес.

Так и бы и окончилась жизнь Галлеана, если бы я, не бросившись на перерез, успела принять на себя смертельный удар. Мое тело поверженное и объятое огнем, упало на землю, а Галлеана и Морадина откинуло в разные стороны выбросом божественной силы, выплеснувшейся из сломанного тела.

Поняв, что сделал, Морадин прозрел, но было поздно. Не став убивать, застывшего в горе Галлеана, он удалился в свои чертоги. Ну, а Галлеан предался скорби, закрывшись от всего мира и не отвечая на просьбы и молитвы своих детей.

Так бы все и закончилось для меня, но у меня были соратники и слуги, которые нашли тело и составили ритуал воскрешения. Самый первый, он был не совершенен, но времени было мало. Мое тело, с каждым мгновением теряло свою сущность, и то, что делало его самим собою. И тогда восстав из мертвых, обожженная и неживая, Солониэль отправилась к своему мужу, но тот, завидев ее, ужаснулся и прогнал ее от себя. И именно в тот момент вместо Солониэль родилась Мортис, — в этот момент рука богини сидящей передо мной сжалась, сминая золотой кубок и разбрызгивая в разные стороны вино, цвета крови. Сама же Мортис стремительно менялась на глазах, превращаясь в ту, что зовется Королевой личей. Мир вокруг изменился вместе с богиней, превращая дворец в затхлый склеп, с костяными стенами, а журчащий неподалеку водопад, в бурлящую реку крови…

— Предательство не будет прощено НИКОГДА! — ударив по столу, закричала Мортис, повергнув меня в панический ужас. Стол, под костяными кулаками богини, рассыпался трухой, подвергшись влиянию эманациям смерти, а глазницы на голом черепе Мортис, вспыхнув ненавистью последний раз, стали угасать. Я сидел, не жив, не мертв, понимая, что был на краю гибели. В момент вспышки ярости Мортис, все части тела мне отказали, и я не мог пошевелить даже глазами, попав под выброс силы богини.

— Досадно, получилось, — прорычала Мортис, постепенно превращаясь обратно в прекрасную богиню, а вместе с ней обратно превращалось все вокруг.

— Пожалуй, я продолжу, — восстановив душевное равновесие проговорила богиня, восстанавливая столик и наливая себе в появившейся кубок вина.

— Проходили века, мои слуги и соратники превратились в тех, кто известен сейчас, как Архонты и Экзархи, верные мне, в как жизни, так и в смерти. Последствия первого ритуала не прошли даром и я из богини Жизни, стала богиней Смерти. Чума косила города и страны, я упивалась новой силой, которая мне давала воинов, слуг и ученых. Если первые позволяли мне насладиться местью, посылая их на моих врагов, то последние бились над доработкой ритуала. Но прорыв пришел не от моих созданий, а от эльфов, что отринули Галлеана и вернулись под мою длань.

Это произошло не сразу, опыты продолжались столетиями и из лабораторий выходили либо не удачные образцы, либо не то, что нужно. Так появились личи, лорды нежити, мумии. Однажды в одном из экспериментов был создан первый вампир, но это было не то, что нам было надо, но мы поняли, что мы на верном пути. Венцом тех экспериментов стали создания, которых ты знаешь, как Потрошители и Сталкеры, они при обращении, не были подвержены тлену и разложению, к тому же становились сильнее, чем были при жизни. Но эльфов под моим началом были жалкие крохи, а применение удачного ритуала к людям, не давало нужного эффекта.